Отзыв на мангу Холодный сон

Удивительная вещь… Работы Конохара Нарисе оставляют в моей душе глубокие следы. Очень глубокие. Будто и не следы вовсе, а каньоны. Ее повседневность такая…настоящая. Пугающе знакомая…  

Я перечитывала второй том два раза. А третий том - три раза. ТРИ РАЗА! И думаю, еще перечитаю не единожды.

Я тщательно подбираю слова в попытке донести какофонию из эмоций, терзающих душу… А все, что хочется сделать – это упасть перед автором на колени и склониться до земли в поклоне. Потому что ее лаконичные, но емкие слова заставили меня задумываться и переосмысливать. Спасибо.
А теперь немного о сути.
Новелла в 3 томах. И первый – самый мягкий, не предвещающий ничего плохого. Всего лишь повесть о том, как человеку удалось начать жить заново, с чистого листа. Ну и что, что этот лист выбелен больничным диагнозом «амнезия». Но, как говориться, первый укол – бесплатно. Дальше идет по нарастающей. Второй том раскрывает историю под другим углом, рассказывает нам о жизни и страхах Фудзисимы – второго персонажа новеллы. Я перечитывала и перечитывала одни  и те же строки. Ужасаясь и понимая происходящее одновременно. Третий же том, проник в сердце ледяными иглами. Вот тут уже меня пробрало. Словно это не Тору ежедневно избивал Фудзисиму, а сама реальность больно хлестала меня по щекам, выбивала дух и окрашивала мир в красный.

Автор пропитала эту работу одиночеством. Глубоким, глухим, патологическим одиночеством. Единственным вкраплением в нем было желание любить и быть любимым. Герои с детства отчаянно желали любви – родительской, дружеской, романтической. Но она не шла - упорно обходила стороной. Личная драма каждого ребенка и привела к тому, какими они выросли взрослыми.

Каждый взрослый соткан на более чем 50% из привычек и эмоций родителей. И та нездоровая, губительная материнская любовь, прорисованная в работе, больно режет глаз своей натуральностью. Я с ужасом впитывала слова, а в голове вертелась одна единственная мысль – «Надеюсь, моя любовь и опека не калечит и не уродует моих детей». Как и показала Нарисе-сенсей, иногда ТАКАЯ любовь отравляет, становиться клеткой, из которой нет выхода. Родитель может сделать своего ребенка героем или трусом, добрым или озлобленным, нежным или жестоким. Дети – искажение взрослого поведения. Увы… Я ни в чем не виню Фудзисиму-ребенка. Он, как и многие дети, был просто не в силах справиться с подавляющим авторитетом родителя, испытывая страх и трепет перед матерью одновременно. Он всего лишь хотел, чтобы его любили и делал для этого все, в силу своих скромных детских возможностей. Как умел, как понимал. Детям свойственно опасаться гнева родителей. Мы все такие, признайте. Когда Фудзисима понял, что виноват перед Тору, он просил на коленях прощение перед закрытой дверью до заката, он перечеркнул свою жизнь, бросил ее под ноги человеку, надежды которого предал. Позволил себя любить и уничтожить. Полагаю, плата более, чем щедрая.
Тору Такахиса - человек, потерявший память и вновь ее обретший. У него было тяжелое детство – без любви, семейного тепла, полное лишений и унижений. Он нашел собственный способ спасти свое сердце – рукоприкладство. Наноси удар на опережение. Это был его способ привлечь к себе внимание, закричать о своей боли и попытаться заполнить внутреннюю пустоту. Но его никто не слышал. Единственной настоящей и незыблемой вещью в его разрушенном мире оставался Фудзисима - брат, друг, любимый человек.Тихий, добрый, робкий, слабый. Единственный, кто всегда был рядом. Я не могу осуждать Тору за насилие. Он не знал, как правильно, как нужно выражать себя, свои желания. Как облекать в слова эмоции. Ему слова заменили кулаки. Гнев, обида и ненависть кружат голову, но не помогают защититься от одиночества. И мы видим это в 3 томе - отчаяние. Тору, как и Фудзисиму, связывал по рукам и ногам страх. Страх остаться одному. В пустой темной комнате, без единого звука, где в углу будет сидеть и насмешливо хихикать  твое уродливое одиночество. Я не могу его осуждать, рука не поднимается. Я слишком хорошо знаю, значение ОДИНОЧЕСТВА. Оно сжимает тебя в объятиях до хруста костей, падает на голову хлопьями белого снега, холодного и колючего. Оно принимает такие формы, что в пору в петлю лезть. Вот такая она – правда.

Автор, как и всегда, умело орудует словами. Гнетущее чувство одиночества и желание умереть явственно глядело на меня со страниц. Мне настолько щипало глаза от разрастающейся в душе пустоты, что хотелось кричать. Нарисе-сенсей этой работой вытряхнула мою сущность, оставив лишь пустую оболочку, на дно которой упали знакомые забытые слова. Слова эти тревожат эмоции, которые я не хочу вспоминать, которые похоронены под километрами холодного снега. «Помоги…Помоги…Тору…» Вы знаете, какого это – звать того, кто тебе не ответит? Когда больше сил нет терпеть, когда ты достигаешь своей критической точки - душа раскалывается на куски и…это больно. Шепот эхом разноситься по темному пустому сосуду - я все еще его слышу - «Помоги…» Больно... Пугающее и тревожное чувство. Абсолютный ноль.
Герои сумели заполнить свою безжизненную пустыню смыслом – друг другом. Я искренне рада, что Тору и Кейси покинули точку не возврата и обрели уверенность в том, что их любят, в них нуждаются. Такая очевидная истина, такая желанная для каждого из нас. Но иногда такая недосягаемая. 

Я мог еще много писать. Но главное – уже сказано. Я не хочу, чтоб вы жалели героев, нет. И что б осуждали, тоже не хочу. Постарайтесь понять. Понять слова и поступки. Порадоваться, что они сумели найти свою опору и начать сначала. Без оглядки на тени прошлого.
Если моя рецензия подтолкнет вас к прочтению новеллы, то постарайтесь осмыслить ее. Не просто поглотите книгу, а ужаснитесь привычной реальности, скользящей за нашими спинами, и задумайтесь над сказанным автором.
Всем спасибо за труд. Это было прекрасно, тревожно и жизненно.
Всегда ваш, Кукольник.